Забытая битва XVI века

Дата: 02.08.2012
Автор: ТИМОФЕЕВ Юрий
Регион: Московская область

Помните сцену пира из фильма Леонида Гайдая «Иван Васильевич меняет профессию»? Хор запевает песню «А не сильная туча затучилася, а не сильные громы грянули: куде едет собака крымской царь?». «Собака крымской царь» – это хан Девлет Гирей, а сама песня – о сражении при Молодях, происходившем с 29 июля по 2 августа 1572 года в пятидесяти верстах к югу от Москвы, на берегах реки Рожайки.

Именно этому стародавнему событию был посвящен прошедший в минувшие выходные близ села Троицкое Чеховского района Московской области IV военно-исторический фестиваль «Битва при Молодях». Военно-историческими фестивалями и реконструкциями сражений в наши дни мало кого удивишь. Но Молодинская битва, в память о которой построена хорошо видная из окон всех поездов южного направления (возле станции Колхозная) Вознесенская церковь о двух торжественных колокольнях (фото), – случай особый.

Молодям бы впору занимать в отечественной истории место наравне с Куликовской и Бородинской битвами и быть местом почтительного внимания тысяч туристов, ведь тогда речь шла как-никак о физическом существовании Русского государства. Между тем в большинстве современных учебников истории эта битва даже не упоминается. То ли по причине отсутствия на поле боя «первого лица», сиречь царя Ивана Васильевича, от великой храбрости оперативно сбежавшего в Великий Новгород. То ли скрыла последовавшая вскоре Смута одну из довольно редких в нашей истории битв, когда русская армия не заваливала неприятеля своими трупами, а воевала не числом, но умением. Двадцатитысячное войско князя Михаила Ивановича Воротынского (1510-1573 гг.) разгромило 120-тысячную крымскую армию, да так, что в Крым вернулся лишь один солдат из дюжины.

Предыстория битвы никаких лавров и викторий не сулила: на Руси свирепствовали голод и чума. Предыдущим летом Девлет Гирей с 40-тысячной армией, обойдя с помощью предателей засечную черту, вышел к беззащитной Москве и сжег ее дотла, уведя в Кафу и прочие невольничьи рынки Крыма «полон» в несколько десятков тысяч человек. «Желание наше – Казань и Астрахань, а дороги царства твоего я видел и опознал», – издевательски написал Девлет, уходя в степь, первому русскому царю.

На следующий год успешную операцию намечалось повторить. «Еду в Москву на царство», – «скромно» повторял хан. Шкуру неубитого русского медведя делили с размахом: уже во все крупные города были назначены мурзы-управители. К собственно крымской армии присоединились ногайцы, прибывший из Стамбула семитысячный отряд янычар (фото) с несколькими пушками и небольшой отряд фряжских, то есть итальянских наемников. У русских, включая небольшой отряд немецких наемников, едва набралось два десятка тысяч воинов – основное войско завязло на ливонских фронтах, в Прибалтике.

И вроде было все шло, как и прежде – быстро переправившись через Оку у Сенькина брода, близ Серпухова, крымская орда устремилась к Москве. Когда ее арьергард еще был на переправе, передовые отряды уже подходили к реке Пахре. И снова русские войска оказались в положении «догоняющих». Воротынский отлично понимал, что выходить на бой в открытом поле с такой армией было безумием, а потому и решил обратить главное достоинство неприятеля – его численность, в главный изъян. Обычно такие массы войск растягиваются на большие расстояния и не способны к быстрым, оперативным маневрам.

29 июля небольшой опричный отряд воеводы Дмитрия Хворостинина неожиданно напал на крымский арьергард и полностью уничтожил его. Узнав об этом, в районе реки Рожайки и села Молоди хан развернул армию. Этого и добивался Воротынский: пересеченный характер местности исключал активные действия больших масс конницы (фото), которой с давних времен и славились крымцы.

Кроме того, у русских было то, что в итоге оказалось для неприятеля настоящим камнем преткновения – гуляй-город, по-европейски – вагенбург (фото): прочные телеги, оснащенные большими щитами в полбревна размером со стену сруба с бойницами для пищального и артиллерийского огня.

При необходимости из таких телег легко можно было составить своеобразную крепость нужной формы. В такой крепости и укрыл Воротынский свою немногочисленную армию. Правильность его расчетов подтвердило то, что в итоге Девлет Гирей был вынужден спешить и своих конников, и янычар, которые в отчаянии пытались даже руками растащить щиты гуляй-города. «И тут много татар побили и руки поотсекли бесчисленно много», – флегматично отметил летописец.

И первый, и второй штурм гуляй-города завершился неудачей, причем во время боя 31 июля в плен был взят главный стратег крымской армии, ее фактический главнокомандующий Дивей-мурза.

Но и положение русских было отчаянным: не было ни воды, ни провианта – питались мясом собственных лошадей, да и Воротынский отлично понимал, что гуляй-город рано или поздно будет взят. Вечером 2 августа Воротынский, как сказали бы два с половиной века спустя, предпринял поистине суворовский маневр: скрытно вывел большой полк из гуляй-города, и, проведя его оврагами и лощинками, ударил в тыл неприятеля. Одновременно навстречу им из гуляй-города сделал вылазку отряд Хворостинина, подкрепив ее одновременным залпом из пушек и пищалей (фото). И «побежал еси, собака, крымской царь»...

Битва завершилась побоищем: были истреблены все янычары, погибли сын, внук и зять хана. Пленных русские, помня о тысячах сожженных, зарубленных и уведенных в рабство предыдущим летом, не брали.

«По полной» заплатил за победу и Воротынский (памятник ему недавно открыт в пос. Воротынец Нижегородской области). На следующий год он был обвинен в измене и пытан, по легенде, лично царем-батюшкой, «заботливо» подгребавшим угольки под дыбу. Однако казнить старика он не решился: запытанный до полусмерти Воротынский скончался по дороге в ссылку.

На месте захоронения павших, как водится, была поставлена церковь, но памятника Воротынскому нет ни в Молодях, ни в его вотчине, недалеком селе Воротынск.

Правда, в 2002-м, в Молодях был открыт памятный камень (фото) – на его месте будет построена часовня в честь Владимирской Божьей матери, и был проведен первый, «пробный», как полушутя говорят сейчас, военно-исторический фестиваль.

Следующий, при участии шести военно-исторических клубов, состоялся лишь в 2009 году, и с тех пор проводится ежегодно. В нынешнем участников стало вчетверо больше, причем впервые появились гости из дальнего зарубежья – военно-исторический клуб из словацкой Банска-Быстрицы, это его члены изображали турецких янычар. Остальные представляли Украину, Белоруссию и более полутора десятков городов России – от Чехова, Рязани и Казани до Ростова-на-Дону и Перми (фото).

В программу фестиваля входили возложение венков к мемориальному камню, панихида в Вознесенской церкви, торжественный парад участников, реконструкция этапа битвы при Молодях, турниры по стрельбе из лука и историческому фехтованию, конкурс народной песни «Молодинская братина», выступления многочисленных фолк-групп и в заключение – ночное лазерное шоу «Сеча великая была...».

По мнению организаторов фестиваля, администрации Любучанского сельского поселения Чеховского района, вскоре Молодинский фестиваль может стать одним из самых заметных событий летнего туристического календаря Московской области. Уже на нынешний фестиваль несколькими турфирмами были организованы специальные туры, количество «диких» зрителей, по самым скромным подсчетам, достигло пяти тысяч человек, а для журналистов отделом развития и организации туристской деятельности Управления по туризму и работе с молодежью Министерства физической культуры, спорта, туризма и работы с молодежью Московской области был организован специальный пресс-тур. Возможно, не в последнюю очередь именно туризм поможет битве при Молодях занять подобающее ей место на скрижалях отечественной истории.

Ещё о Московская область